Китайцы Перми: история и культура

По причине географической близости появление китайцев на территории России (особенно в Сибири и на Дальнем Востоке) в различные периоды истории выглядит вполне закономерным. Однако из-за слабой заселённости приграничных территорий Появление китайцев в России относится лишь ко второй половине XIX века, когда к Российской империи в результате Пекинского договора 1860 года было присоединено Приамурье, а территория Маньчжурии стала сферой её влияния.

Первые китайцы в России были в основном земледельцами и торговцами, но их численность была незначительной. В «Алфавитном списке народов, обитающих в Российской Империи» 1895 года говорится о проживании в России 8,3 тыс. представителей этого народа, по данным на 1893 год. Перепись 1897 года зафиксировала проживание в России 57,5 тыс. китайцев, из которых 70% проживали в Приморской и Амурской областях.nВ начале ХХ века китайцев начали активно привлекать для работы на российских заводах, в результате чего их количество в России к 1917 году составляло до 100 000 тыс. человек, в том числе в Пермской губернии – до 10 000 тыс. человек. В 1930-е годы в СССР активно мигрировали представители революционных китайских организаций для получения образования и обучения. Так, например, Цзян Цзинго, сын одного из руководителей Китая 1930-х годов Чан Кайши, долгое время жил и работал в Свердловске. После установления в Китае коммунистического режима численность китайцев в СССР вновь начала увеличиваться за счёт китайских студентов, которые приглашались для учёбы и участия в социалистическом строительстве. В городе Молотове, например, на строительстве нескольких объектов трудилось около 600 китайцев.

Последняя волна миграции китайцев в Россию началась в начале 1990-х годов, после возобновления дипломатических и экономических отношений России и КНР. В это время в КНР экономические реформы, начавшиеся в 1970-е годы, стали давать ощутимые результаты: страна не только научилась полностью обеспечивать себя всем необходимым, но и начала выходить со своей продукцией на внешние рынки. Учитывая, что в СССР в конце 1980-х годов ощущался острый дефицит потребительских товаров, высокий спрос на продукцию из Китая было легко предсказать.

Основу новой волны миграции составили т. н. «челночные торговцы» – граждане КНР, которые занимались индивидуальной торговлей потребительскими товарами. Через несколько месяцев после подписания «Совместной декларации об основах взаимоотношений между Российской Федерацией и Китайской Народной Республикой», 18 декабря 1992 года, правительства РФ и КНР подписали соглашение о безвизовых групповых туристских поездках, существенно упростившее процедуру въезда в Россию граждан КНР. Нелегальная иммиграция китайцев в тот период стала повседневным явлением во всех крупных регионах России. По данным исследователя В. Л. Ларина, если в 1991 году границу России пересекло чуть более 40 тысяч китайцев, то в 1992 году эта цифра увеличилась до 200 тысяч, а в 1993 году – уже 750 тысяч. По всей стране стихийно стали возникать «китайские рынки», а вокруг них – места компактного проживания и работы китайцев. К концу 2000-х годов челночная торговля стала экономически невыгодной, а правила работы для иностранцев в РФ стали ужесточаться, в связи с чем поток мигрантов первой волны пошёл на убыль.

Численность китайцев в России, по данным последней переписи населения, составляет 28 94320, однако эксперты сходятся во мнении, что реальная цифра может быть значительно выше. Больше всего китайцев проживает в Москве, Санкт-Петербурге, Приморском крае, Свердловской области. В последнее десятилетие китайская диаспора значительно пополняется за счёт студентов из КНР.

Первые сведения о проживании китайцев в Пермской губернии относятся к концу XIX века. По данным Первой всероссийской переписи населения 1897 года, в графе «иностранные подданные» было записано 9 китайцев, но они жили в восточных уездах. Реально заметными китайцы в Перми стали в 1904– 1905 годах, когда Пермская губерния стала одним из мест «водворения» китайцев с театра военных действий Русско-японской войны. В этот период их численность колебалась в диапазоне 150–200 человек. Китайцы быстро смогли адаптироваться в местной среде. Некто Сань Досань уже 1 сентября 1904 года обратился к губернатору с просьбой об открытии китайского театра для представлений на Дровяной площади в г. Перми. Об одной из китайских цирковых групп писали «Пермские губернские ведомости»: «Некоторые из проживающих у нас в Перми китайцев зарабатывают деньги показыванием фокусов. Взрослого китайца обыкновенно сопровождает китаец-мальчуган, который проделывает на особой скамейке различные гимнастические упражнения. После этого номера, называемого на цирковом языке «человеком-змеей», из особого сосуда извлекаются китайцем настоящие змеи, вывезенные им с родины». После подписания Портсмутского мира китайцы были высланы из Перми, но некоторые остались и продолжили заниматься торговлей.

С началом Первой мировой войны из-за начавшейся мобилизации на предприятиях Пермской губернии обнаружился дефицит рабочих рук. После соответствующего ходатайства пермского губернатора МВД разрешило руководству уральских заводов вербовать для работы китайцев. Однако в источниках не сохранилось упоминаний об их жизни в Перми. Большинство этих китайцев покинули страну в начале 1917 года. По данным советского исследователя А. А. Аникста, к 1 сентября 1916 года на заводах Урала было 11 419 китайцев, а к 1 апреля 1917 года – уже 9719. Оставшиеся китайцы осели в крупных городах Урала, в том числе в Перми. После прихода к власти большевиков китайцы стали вовлекаться в реализацию национальной политики. В 1920–1921 годах в составе агитпропотдела пермского губкома работала корейско-китайская секция. Согласно источникам, она была создана 8 ноября 1920 года. В отчёте за 1920 год китайское бюро сообщило о регистрации членов и приступило «к работе по организации ячейки коммунистов и подготовительной работе по открытию курсов ликвидации безграмотности, проведено два собрания коммунистов». Работа этой секции, тем не менее, была одной из наименее успешных, поскольку не охватывала всех китайцев и даже вызывала некоторое раздражение со стороны большинства из них. Несколько раз недовольные китайцы приходили на собрания секции и пытались разогнать активистов. А руководитель секции, некто Магуй, уже 30 ноября был арестован за хранение боеприпасов.

4 марта 1921 года новый председатель Китайского бюро РКП(б) Лян Симин и член президиума бюро Шикои вступили в конфликт с группой соотечественников, промышлявших спекуляцией. Согласно официальной версии, их противники требовали прекратить партийную работу и борьбу со спекуляцией. После отказа Лян Симин и Шикои были ими застрелены. Смерть Лян Симина и Шикои была представлена как трагическая кончина коммунистов в борьбе с контрреволюцией. 10 марта в центре города (угол Сибирской и Покровской) была организована похоронная процессия, к участию в ней были приглашены представители всех национальных бюро. Китайцы отметились и в боевых действиях Гражданской войны. В Красной Армии воевало немало китайских отрядов, в том числе и на Восточном фронте. В 1918 году в боях под Троицей погибло около 200 китайских солдат. В советское время на месте братской могилы был установлен памятный обелиск.

После окончательного установления советской власти и завершения Гражданской войны численность китайцев в Прикамье не превышала 100 человек. По данным переписи населения 1920 года, в Пермской губернии проживало 329 «китайцев, японцев, корейцев и маньчжуров», в том числе в создававшемся Пермском округе – 11617, а в 1923 году их осталось уже 260 (из них 240 – мужчины, 20 – женщины). Данные собственно по городу Перми отражены в материалах переписи 1926 года. Согласно источнику китайцев в Перми в 1926 году проживало 14, из них одна женщина, по-русски говорили только двое мужчин, наличие грамотности указано у пяти человек, из них у четверых – на своём языке.

О положении китайцев в Перми в 1930-е годы практически ничего неизвестно. Частично сведения о них представлены в фондах Пермского государственного архива социально-политической истории (ПермГАСПИ). В частности, сохранились личные дела 11 проживавших на тот момент в Перми китайцев. Подавляющее большинство из них занималось либо тяжёлым физическим трудом, либо работало в сфере общественного питания и торговли. К концу 1930-х годов китайцы «растворились» в местном населении, и о них практически ничего неизвестно.

В начале 1950-х годов Молотов стал одним из центров размещения китайцев, направленных для обучения и работы в СССР в рамках постановления Совета Министров СССР от 17 января 1955 г. № 92-49/с «О наборе в КНР рабочих для участия в коммунистическом строительстве и трудового обучения в СССР».

О жизни и работе китайцев в Молотове в тот период сохранилось много источников и воспоминаний. На работу в СССР попадали только избранные. Перед отправкой у комсомольцев проверяли здоровье, происхождение, образование. Приветствовались служба в армии и членство в КПК. Один из практикантов «Молотовстроя» Вэй Сибин сообщил, что набирать «самых лучших» дали указание деревенским председателям. Из его провинции (Шаньдун) была установка набрать 1000 человек. По его словам, «отправляли самых лучших, из простых семей… чтоб были такие люди, надёжные». Минь Сянлин также отметил, что брали только подходящих по происхождению и политической благонадёжности, а также физически здоровых.

Первая партия китайцев в 302 человека прибыла в Молотов 21 июля 1955 года, вторая партия в 300 человек – 5 сентября 1956 года. Сами китайцы вспоминают, что первоначально их расселили в домах по ул. Нефтяников. Потом, когда стали достраивать ул. Качалова, специально для них был построен большой дом. Жители посёлка Балатово называли его «китайский дом» или «китайское общежитие».

Согласно отчётам в Министерство строительства предприятий нефтяной промышленности (МСПНП), первое время китайцам было сложно адаптироваться: «...у китайских рабочих складывались такие мнения, чтобы как-нибудь провести эти 3 года и скорее вернуться на Родину, и поэтому они безответственно выполняли свои задания». Для преодоления трудностей адаптации со всеми китайскими рабочими были организованы кружки по изучению русского языка и проведено от трёх до четырёх занятий. В 1956 году ликвидация неграмотности среди китайских практикантов была обозначена как один из приоритетов. Как писал в 1956 году министру начальник «Молотовстроя», «на строительстве организовано культурное обслуживание восточных рабочих, так, по плану ими просматриваются китайские кинофильмы, а по радиотрансляции им передаются передачи на китайском языке». Но и в 1956 году проблема языка не была решена. В справке «Молотовстроя» за 1956 год сообщалось: «Изучение техники китайскими рабочими несколько усложнено отсутствием специальных учебников и недостаточной подготовкой имеющихся штатных переводчиков».

Сами китайцы тоже подтвердили, что не знали языка, когда приехали. «Сначала было тяжело, – вспомнил Вэй Сибин, – не знаешь, как какой инструмент называется. Руками всё показывали. Ходили, всё спрашивали «это как называется, это как называется», всё интересно же было». К 1960 году газета «Уральская стройка» со ссылкой на трест № 7 сообщала, что за четыре года обучения китайцы овладели строительными специальностями, стали работать трактористами, электросварщиками, автослесарями и мотористами. Наибольшей известностью пользовалась смешанная российско-китайская коммунистическая бригада Николая Ивановича Гудыменко и Лян И. За всё время работы китайцы принимали участие в строительстве нескольких крупных объектов Молотова – ТЭЦ-6, нефтеперерабатывающего завода, улицы Мира, Гознака, нескольких домов по ул. Качалова. Работали китайцы очень упорно. «Так все говорили, что китайцы лучше работают, – вспомнил Вэй Сибин. – Трактор, говорит, всё делает. Как тяжёлая работа, так всё китайцев посылали». Чжан Сифу подтвердил, что свободного времени хватало только на сон: уходя в 7 утра, китайские рабочие возвращались в общежитие только к 23 часам. Раньше их могли даже не впустить в помещение.

Китайские рабочие принимали активное участие в художественной самодеятельности местного клуба, посещали и другие кружки. Специально была утверждена должность инструктора по организационной и культурно-просветительской работе среди китайских рабочих. В хоровом кружке «Молотовстроя» занималось 40 китайцев, танцевальной группе – 25 человек, акробатической группе – 18 человек, кружке плясок – 13 человек. Зимой китайцы активно посещали лыжные и конькобежные секции, в отдельные дни участвовало до 200 человек. Были специфические для китайцев спортивные занятия. Часто возвращавшиеся с завода домой русские рабочие видели китайских практикантов, «с азартом» играющих в пинг-понг. Для жителей Молотова практиканты из КНР устраивали костюмированные представления, показывали традиционную китайскую оперу, играли на китайских народных инструментах. На областном смотре художественной самодеятельности в 1961 году китайцы треста № 7 показывали «китайский народный танец с палочками». Местное население охотно шло на контакт с китайцами. 30 декабря 1957 года в Центральном клубе посёлка Балатово было сыграно пять свадеб китайцев с местными девушками. Следуя китайской традиции, молодожёны прицепили на грудь большие красные пионы с алыми лентами. «Этот брак лишний раз свидетельствует о всё крепнущей дружбе между двумя великими народами – китайским и русским», – писала «Уральская стройка». После ряда межнациональных свадеб даже были организованы курсы китайского языка для русских жён китайцев, о рождавшихся детях в смешанных русско-китайских семьях писали и «Звезда», и «Уральская стройка».

Летом 1963 года большинство китайских рабочих вернулось на родину. Формальной причиной отъезда было окончание срока второго трёхлетнего договора. На неё указывали и сами китайцы, хотя они же признавали, что главную роль в этом сыграло охлаждение отношений между СССР и КНР. Точная дата отъезда неизвестна, но о «недавнем» отъезде китайцев писали местные газеты в начале октября 1963 года. В Перми после отъезда основной части остались жить около 50 китайцев, имеющих русских жён и детей. Если в 1959 году в Молотовской области проживало 1010 китайцев, то переписи 1970, 1979, 1989 годов вообще не фиксируют их как национальность.

Новый этап истории китайцев в Перми относится к началу 1990-х годов. В 1990 году между Пермью и городом Шеньян был подписан протокол о намерениях, в рамках которого на обучение в Пермский государственный технический университет были отправлены китайские студенты. В Перми стали появляться стихийные китайские рынки. Сначала китайцы торговали на Центральном колхозном рынке, в конце 1990-х годов им был выделен участок земли в м/р Парковый. Спрос на товары из КНР был высок из-за их низкой цены. «Главное, чем может похвастать любой «Китайский рынок», в том числе и пермский, – это цены», – отмечала газета «Звезда». К середине 1990-х годов китайцы прочно заняли свою нишу на рынке. С 2014 года «китайский рынок» находится на ул. Кронштадтской.

Общая численность постоянно проживающих в Перми китайцев в 2002 году составила 45 человек. К началу 2010-х годов количество китайцев увеличилось до 241 человека за счёт миграции студентов и нового притока занятых в торговле. Очень красноречиво характеризуют китайскую диаспору уровень владения языком и характер расселения. 85% китайцев в 2010 году проживало в Дзержинском районе (здесь находятся «китайский рынок» и Пермский государственный национально-исследовательский университет), свыше 90% пермских китайцев считают родным китайский язык. Около 70% являются мужчинами. Всё это характеризует китайскую диаспору как только формирующуюся и практически не подвергнутую адаптации. В последние годы численность китайцев стала вновь увеличиваться за счёт прибывающих на обучение студентов. На конец 2017 года в пермских вузах обучалось свыше 100 китайцев. Возросшую интенсивность миграции подтверждают и данные по миграционному учёту за последние несколько лет. В 2014 году на миграционный учёт было поставлено 1610 граждан КНР, в 2015 году – 1479, в 2016 году – 1757.

Характерной чертой китайской общины являются замкнутость и низкая мотивация к интеграции, поскольку большинство китайцев приезжают, как правило, для временной работы или учёбы.

Практически все специалисты отмечают, что даже приезжая в Россию на продолжительное время и имея возможность получить гражданство, китайцы, как правило, этого не делают. Живя в России, китайцы остаются носителями своей культуры. Они продолжают говорить на родном языке, следовать национальным традициям, праздновать китайские праздники. А. Г. Ларин в своём исследовании указывает, что за 1990-е годы во всей России только несколько сот китайцев приняли российское гражданство. Ван Инчао, живущая в Перми более 20 лет китаянка, одна из немногих, получивших российский паспорт, говорит, что он нужен ей был исключительно для работы и получать его она «не стремилась». По этой причине китайцы практически не вступают в контакты с принимающим сообществом. За рамки этого повседневного сценария жизнь китайцев выходит не часто, лишь в праздничные дни, когда большими компаниями они собираются в ресторанах, обедают, играют в китайские игры, обсуждают новости на родине.

Русский язык остаётся одной из главных проблем для иммигрантов из КНР. В личных беседах даже «хорошо» изъясняющиеся по-русски китайцы говорят с большим количеством ошибок – стилистических, грамматических и фонетических. А большая часть вообще предпочитает не говорить по-русски, ограничиваясь лишь знанием нескольких слов и выражений, необходимых для торговли. Но часто не бывает даже этого: «Лишь одно мешает успешной торговле – продавцы часто почти не говорят по-русски». Та же Ван Инчао за более чем 20 лет пребывания в Перми ни разу специально не учила русский язык. Скорее всего, так поступало и большинство её соотечественников. В целом можно констатировать, что китайская диаспора, несмотря на длительную историю проживания в Перми, на данный момент только начинает формироваться, в связи с чем слабо адаптируется в местной среде: характерны низкий уровень владения русским языком, проживание компактно преимущественно в одном районе. В ближайшие годы рост численности китайцев в Перми может продолжиться.

История китайского языка насчитывает более 30 веков. До XIX века изучение китайского языка развивалось самостоятельно, без какого-либо влияния европейской научной лингвистической традиции. Этим во многом объясняется слабое обращение лингвистов XIX и первой половины ХХ века к изучению, а главное к объяснению китайского языка. В отечественной и зарубежной китаистике существует несколько подходов к периодизации развития китайского языка. Но авторитетной считается периодизация С. Е. Яхонтова, который предложил выделять пять периодов в истории китайского языка:

– доклассический (до V века до н. э., язык самых ранних памятников древней литературы);

– классичесий (V-III века до н.э., конец эпохи Чжоу, эпоха Цинь и начало династий Хань);

– поздний древнекитайский (III–VI века н. э.);

– среднекитайский (XII– XIV века);

– современный (после XIV века).

Первыми памятниками древнекитайской письменности являются гадательные надписи эпохи царства Инь (XIV–XI века до н. э.), 3500 иероглифов, многие из которых используются до наших дней. Большинство иньских знаков является идеограммами – изображениями предметов или сочетаниями таких изображений, передающими сложные понятия. Возникновение китайского языкознания относят к классическому периоду – эпохам Цинь и Хань, когда происходит унификация государственных институтов. При первом императоре Китая Цинь Шихуанди началось создание единых правил написания и употребления иероглифов. Первым китайским сводом иероглифов был труд «Ши Чжуо пянь». В I веке н. э. Сюй Шэнь создал один из самых известных китайских словарей – «Шовэнь цзецзы» (说文解字 – «Происхождение китайских иероглифов»), в котором были описаны 9353 иероглифа, в том числе 540 «самых простых», названных «ключами» («ключевыми знаками» – 部).

Иероглифы были расположены в определённой последовательности – от простых «ключевых» знаков к сложным. Созданная Сюй Шэнем классификация является актуальной и сегодня. На рубеже эпох Цинь и Хань было создано древнейшее собрание иероглифов – «Эръя» (尔雅), положившее начало лексикографической традиции (долгое время китайская лингвистика главной целью ставила составление словарей). Словарь этот не имеет одного определённого автора; вероятно, в собирании его принимали участие многие учёные нескольких поколений. Основная часть была составлена в III веке до н. э. «Эръя» стал первой энциклопедией, поскольку содержал сведения по истории, естествознанию и литературе.

Ханьский период ознаменовался также расцветом литературы. Среди крупнейших поэтов – Лу Цзя, Цзя И, Мэй Шэн, Ян Суй, Банцзо Юй, Бань Чжао. Высокого уровня развития достигает проза. Труды историков Сыма Цяня и Бань Гу стали не только первыми образцами китайской историографии, но и вошли в золотой фонд китайской прозаики.

Фундаментальный труд «Исторические записки» Сыма Цяня до сих пор изучается и историками, и лингвистами.

Исследования китайского языка продолжились в танскую и сунскую эпохи, что было связано с развитием обязательного школьного образования (1044). В этот период, т. н. «позднекитайский», были созданы краткие энциклопедические справочники «Лейшу» (类书). Эпоха Тан – золотой век средневековой китайской поэзии. В VIII веке жили китайский поэт и художник, основатель жанра «пейзажной лирики» Ван Вэй (699–759), величайший поэт, стихи которого до сих пор изучают в школах, Ли Бо (701–762) и Ду Фу (712–770).

Канонический учебный текст «Бай цзя син» (百家姓 – «Имена ста родов») появился во время правления Северной династии Сун (960–1127). Важные процессы в развитии языка происходили в среднекитайский период в эпоху правления монгольских династий Юань и Мин. Особенностью этого периода стало использование в литературных произведениях народного языка, отличавшегося от письменности Тан и Сун. Каноническими для литературного китайского языка стали четыре великих романа: «Сон в красном тереме» (红楼梦), «Путешествие на Запад» (西游记), «Речные заводи» (水浒传) и «Троецарствие» (三国).

После XIV века начинается современный этап развития китайского языка. В 1615 году был создан словарь «Цзы хуэй» («Свод иероглифов»), включавший 33 179 знаков, в котором были выделены 214 ключей, с небольшими изменениями сохранившиеся до наших дней. В период маньчжурской династии Цин (XVII–XIX века) было создано несколько словарей китайского языка. В 1915 году вышли первые пять томов большого этимологического словаря «Цыюань» (辞源). После 1949 года развитие языкознания продолжилось уже в двух государствах – КНР и Тайване. В 1958 году в КНР проведена реформа языка, значительно упростившая написание иероглифов, в то время как на Тайване осталась старая письменность. После этого китайский язык существует в двух основных вариантах – традиционном и современном. В 1962 году впервые вышел иероглифический словарь «Синьхуа цзыдянь» (新华字典), в котором были закреплены нормативные сокращения и зафиксированы разнописи иероглифов. Позже в Китае были изданы фундаментальные словари, среди которых «Сянь-дай ханьюй цыдянь» (现代汉语词典), «Синьхуа цыдянь» (新华词典, издания 1964, 1976, 1979 годов). В 1994 году был опубликован наиболее полный иероглифический словарь «Чжунхуа цзыхай» (中华 字海), содержащий 87 019 иероглифов.

Сегодня в китайском языке окончательно сформировались представления о литературных нормах, правилах произношения и написания; регулярно публикуются иероглифические сборники и словари, что упрощает процесс изучения языка как в самом Китае, так и во всём мире. Современный китайский язык считается «предельно аналитическим» изолирующим языком агглутативного типа.

Фонетическая система

Средством общения носителей разных диалектов служит нормативный китайский язык путунхуа (普通话). В западной традиции севернокитайский диалект обычно называют Mandarin («мандаринский диалект») (Mandarin Chinese). Название возникло как калька c китайского гуаньхуа (буквально – официальная речь), от западного названия высших китайских чиновников (гуань) – мандаринов. Фонетическая система нормативного китайского языка довольно проста, она основана на пекинском произношении. Для китайского, как и для большинства других сино-тибетских языков, характерно наличие смыслоразличительных тонов, моносиллабизм почти всех простых слов. За немногими исключениями каждая минимальная значащая единица в китайском языке равна слогу, состоящему из инициали (начально-слогового согласного), финали (остальная часть слога за вычетом инициали) и тона. Всё многообразие китайского языка укладывается в 414 слогов, что порождает большое количество омофонов.

Тоны. Наиболее характерной чертой китайского языка является наличие тонов, представляющих собой определённое движение или сохранение определённой высоты голосового тона во время произнесения слога. Первый тон – высокий ровный, второй тон – восходящий от среднего уровня к высокому, третий тон – низкий понижающийся, а затем восходящий до среднего уровня; четвёртый тон – падающий от высокого уровня к низкому. Из- за большого количества омофонов в каждом тоне слог может иметь до 10 значений. Поэтому без контекста часто очень тяжело определить, о чём идёт речь.

Китайская письменность

Структура большинства иероглифов оставалась неизменной со времён династии Цинь (221–206 годы до н. э.), а начиная с III века н. э. иероглифы стали похожи на современные. Традиционно выделялись несколько категорий иероглифов. К пиктограммам и идеограммам (около 1500) относятся древнейшие простые знаки, а также комбинированные знаки, указывающие на абстрактные значения.

Фоноидеограммы (фонограммы), представляющие большинство современных иероглифов, состоят из ключей, дающих указание на значение слова или морфемы, и фонетиков, указывающих на точное (или приблизительное) звучание. К числу идеографических относятся сложные знаки, состоящие из нескольких изображений.

Совершенно особый характер имеют «заимствованные» иероглифы (не путать с заимствованием из другого языка). Заимствованным считается знак, употреблённый не в своём исходном значении, а для записи омонимичного или близко звучащего слова. Например, иероглиф 来 («приходить) созвучен с понятием пшеничного колоса, так как существовало омонимичное слово со значением «пшеница».

Благодаря иероглифике китайский не распался на множество языков и представляет собой совокупность весьма сильно различающихся диалектов. Большинство языковедов рассматривает китайский язык как языковую ветвь, включающую от 7 до 10 родственных языковых и/или диалектных групп: самую многочисленную (свыше 800 млн говорящих) северную супергруппу бэй (北), гуань (赣), или северные диалекты (в западной традиции - мандаринские), включающие диалект Пекина, группы у (吴) (включая шанхайский), сян (湘), хакка (客家), юэ (粤) и супергруппу минь (闽) (включая фуцзяньский и тайваньский), а также ещё три группы, которые признаются всё большим числом лингвистов в мире, – аньхойский, цзинь и пинхуа. Кроме вышеупомянутых диалектов в Китае также существует неофициальная практика называния диалектов по провинциям, например сычуаньский диалект, хэнаньский диалект.

Традиционный быт китайцев в России изучался ещё в XIX веке. На сегодняшний день сохранилось достаточно много источников и этнографических очерков, позволяющих реконструировать традиционный быт китайцев.

Традиционное жилище китайцев – дом каркасно-столбовой конструкции с довольно простым интерьером и земляным полом. В русском языке для характеристики китайского жилища закрепилось слово фанза (от кит. 房子). Отличительной чертой китайской архитектуры являются круглые и полукруглые элементы в основании конструкций (в отличие от квадратных в европейской традиции).

Китайские дома располагались по принципу хуторов и могли объединять несколько семей в одном хозяйстве. Отапливались они низкими глиняными печами с вмазанными в них чугунными котлами. В центре помещения ставили большой котёл, в котором грели воду и готовили пищу. Дом мог состоять из нескольких комнат, в зависимости от благосостояния владельца. В городах кварталы домов такой хаотичной застройки получили название хутуны и являются одной из достопримечательностей современного Китая. Китайская мебель и домашняя утварь отличаются аскетизмом. Как правило, это изделия из дерева без использования тканей или уплотнителей для мягкости. Традиционным для китайского жилища является наличие кумирни с подсвечниками и украшение дома символическими надписями жёлтым цветом на красной бумаге. Как правило, это иероглифы счастье (福) или семейное счастье (囍).

Неотъемлемой частью дома и его внутреннего обустройства являются онтологические представления китайцев о населяющих мир духах и энергетических потоках. Место для дома должно было соответствовать расположению гор и рек в округе. Искусство «правильного» выбора места для строительства дома и его внутреннего обустройства известно сегодня во всём мире как фэншуй (风水, букв. «ветер-вода»).

Традиционный костюм китайцев включал левополую хлопчатобумажную куртку и широкие штаны. Обувьtпредставляла собой вязанки из материи. В одежде преобладали чёрный, синий и белый цвета, красный цвет считался праздничным. В зимнее время носили ватные или меховые куртки.

Праздничный традиционный мужской костюм носит название чанпао, а женский – ципао. Чанпао часто сопровождается курткой магуа.

Отличительными особенностями этих костюмов являются стоячий воротник, цельнокройный рукав из одного куска материи, застёгивается набок, вместо пуговиц – вязаные шнурки. Сегодня традиционный стиль становится популярен у китайцев даже в повседневном быту.

Интересны и своеобразны китайские традиционные виды декоративно-прикладного искусства. Во всём мире китайцы прославились изготовлением фарфора, цветной керамики, шелкоткачеством, резьбой по дереву и камню (особенно популярен нефрит), вырезкой из красной бумаги, изделиями из бумаги (бумажные фонари, воздушные змеи, веера), узелковым плетением и производством лаков.

Отдельный вид искусства, имеющий многовековую историю, – китайская традиционная живопись «гохуа» (国画). Кроме того, в России особыми промыслами китайцев считались охота и звероловство, изготовление целебных травяных сборов, организация азартных игр, торговля опиумом.

Традиционная китайская кухня очень древняя и разнообразная, зависит от районов проживания. Выделяется несколько региональных комплексов традиционной кухни со своими отличиями. В России, в основном представлен «северный вариант», отличающийся преобладанием кисло-сладких вкусовых компонентов, меньшей остротой. В пищу китайцы употребляют в основном продукты растительного происхождения (даже для понятий «блюда» и «овощи» используется один иероглиф 菜). Наиболее популярное мясо – свинина. Неотъемлемой частью рациона являются рис, лапша, пампушки (маньтоу), чумизная каша. В приморских районах распространены морепродукты. Для китайской кухни характерным является готовка на пару или открытом огне, использование соевого соуса и уксусов для заправки. Также активно применяются специи, самые распространённые из которых - бадьян и сычуаньский перец, сочетание их имеет идиоматическое выражение в китайском языке хуацзяо даляо (花椒大料). Высшим проявлением кулинарного мастерства является изменение вкуса до неузнаваемости. Например, придание мясу вкуса рыбы или наоборот (известное блюдо сычуаньской кухни – 鱼香肉, «мясо с ароматом рыбы).

Признаком гостеприимства является свежесть подаваемой еды. Готовить еду заранее – значит, показывать неуважение к гостям. Если вы пришли на ужин к китайцу и он начинает при вас готовить, это вовсе не означает, что он вами пренебрегает. Наоборот, он показывает вам, что еда на столе будет первой свежести.

Традиции приёма пищи также отличаются от общеевропейских. В Китае принято подавать к столу несколько больших блюд из овощей или мяса, отдельно подаётся гарнир – рис или лапша. Участники трапезы сами накладывают себе блюда в тарелки. Самым распространённым прибором для еды в Китае являются палочки, которые изготавливают из дерева (одноразовые) или железа (многоразовые).

Говоря о китайской кухне, отдельно следует сказать о культуре потребления чая. Чай как напиток появился в Китае ещё в первые века нашей эры, к VII веку н. э. уже сформировался церемониал потребления – «чайная церемония» (茶艺), которая включает в себя определённый порядок заваривания, разливания и потребления чая. В Китае чай пьют маленькими кружками в несколько приёмов, заваривая его до семи-восьми раз. При этом сладости с чаем не едят. В Китае существует несколько тысяч сортов чая (самые известные – пуэр, жасминовый, цветочный и др.), а стоимость некоторых наиболее редких может достигать десятков тысяч долларов.

Тремя традиционными для Китая религиозно-философскими системами являются конфуцианство, даосизм и буддизм.

Конфуцианство, по мнению большинства китаеведов, является, скорее, этической системой и не соответствует понятию религии, но его влияние на умы китайцев, их национальный характер очень велико. Конфуцианство отличает социально-этическая направленность, стремление к слиянию с деятельностью государственного аппарата, чему соответствует теоретическое истолкование государственной и божественной («небесной») власти в семейно- родственных категориях: «государство – одна семья», император – «сын Неба» и одновременно «отец народа».

Даосизм также сформировался из философии, его основателем считается философ Лао-цзы, легендарный автор канонического текста «Дао дэ цзин». В отличие от конфуцианства даосизм характеризует антигосударственная, анархическая риторика. Главной категорией является понятие Дао (道, «Путь») – как всемирный закон, который определяет ход вещей. Его эманацией в мире является энергия дэ. Искусство управлять этой энергией, концентрировать её в организме привело к появлению целого ряда религиозных практик и обрядов. В отличие от буддизма пантеон даосизма является полностью китайским и включает в себя большое количество местных духов. В современном Китае даосизм не имеет серьёзного распространения, сохранилось лишь несколько школ.

В начале II века н. э. из Индии в Китай проник буддизм. Процесс его адаптации к местным условиям продолжался несколько столетий и привёл к возникновению самобытных форм философии, религии и культовой практики.tСильное влияние на буддийскую традицию местных социальных и политических условий, её подчинение универсальным для китайской цивилизации историко-культурным закономерностям способствовали «китаизации» буддизма и превращению его в практически самостоятельную религиозную систему в Китае. Сегодня буддизм является наиболее популярной религией среди китайцев, имеющей наибольшее количество последователей. Китайский вариант буддизма принято называть «чань- буддизмом».

Современный Китай официально является атеистическим государством, однако преследования религиозных течений на государственном уровне нет. Кроме трёх упомянутых религий в Китае представлены ислам и основные христианские конфессии. Крупнейшие религиозные организации Китая имеют государственную поддержку.nn

В силу древности Китай является одним из мировых лидеров по количеству видов нематериального искусства. 29 видов традиционного китайского искусства внесены в список нематериального культурного наследия человечества ЮНЕСКО. В самой КНР с 2006 года принят список нематериального культурного наследия государственного значения, который включает 518 наименований. Наиболее популярными в мире искусства являются «Пекинская опера», акробатика, ушу и др.

Народный календарь китайцев, согласно традиции, существует с 841 года до н. э. Календарь носит название Ганьчжи, где гань – пять небесных знаков (дерево, огонь, земля, вода, металл), а чжи – 12 земных знаков, символизирующих животных – мышь, быка, тигра, зайца, дракона, змею, лошадь, барана, обезьяну, петуха, собаку, свинью. Сочетание небесных и земных символов даёт 60 возможных комбинаций, с чем и связан традиционный счёт времени 60-летними циклами, в которых каждый год связан с животным и его принадлежностью к одной из стихий. Даже в современном Китае на вопрос о возрасте человек может ответить не цифрой, а указанием на зодиакальные характеристики года, в который он родился. Традиционное летоисчисление в Китае велось по лунному календарю, поэтому большинство календарных праздников также связано с ним.

Наиболее важным праздником до сих пор считается первый день первого месяца по лунному календарю (конец января – начало февраля) – «Китайский новый год», или Чуньццзе (春节, «Праздник весны»).

Существует немало традиций, связанных с встречей этого праздника. Подготовка к нему начинается за неделю. В это время дома прибираются, чистятся, заканчиваются ремонты. На окна и стены наклеиваются праздничные надписи. Накануне праздника семья лепит пельмени. В китайском языке слово «пельмени» и «передаём детям» омонимичны (оба звучат как цзя-оцзы), а наступление нового года воспринимается как передача традиций прошлого будущим поколениям. Поэтому пельмени цзяоцзы считаются главным блюдом. Стол, кроме пельменей, должен быть украшен большим количеством блюд, соответствующих по цвету и содержанию зодиакальному животному наступающего года. Праздничный вечер принято проводить с семьёй. На праздник Весны существует традиция шоусуй – ожидание нового года, когда вся семья не спит ночь и ждёт его наступления. По древним верованиям символом зимы было чудовище «нянь», с приходом которого жизнь умирала. Встречая новый год и весну, люди должны были прогнать это животное, чтобы жизнь снова ожила. С этим связана традиция встречать новый год с фейерверками и хлопушками. В первый день наступившего года принято посещать родных и близких, поздравлять их с праздником, ходить на ярмарки.

На праздник Юаньсяо (元宵, «Праздник фонарей»), который приходится на 15-й день первого месяца по лунному календарю (первое полнолуние), принято любоваться красными бумажными фонарями, которые украшают улицы и фасады домов. Фонари могут быть разных форм: в виде животных или персонажей китайской оперы, цветов или игрушек. Как только наступает ночь, люди собираются группами и идут любоваться фонарями. В этот день готовят специальные шарики из рисовой муки со сладкой начинкой, которые также называются юаньсяо. Считается, что эти шарики в ночь полнолуния могут помочь сделать счастье более полноценным, семью полной, достигнуть семейной радости и благополучия.

На период с 4 по 6 апреля приходится празднование Цинмин (清明, «Чистый свет). В этот день китайцы посещают могилы предков, благоустраивают их, высаживают цветы, воскуривают перед могильными холмиками ароматические палочки, раскладывают пищу и жгут поминальные бумажные деньги. Также в этот день принято запускать бумажных змеев.

Праздник Дуаньху отмечается пятого числа пятого месяца по лунному календарю. Традиция связывает его возникновение с именем известного китайского поэта Цюй Юаня (340–278 годы до н. э.). Не сумев осуществить свои политические планы по возвышению царства Чу в эпоху «Чжаньго», он покончил с собой, бросившись в реку Мило. Это произошло в пятый день пятого месяца. Весть о гибели поэта разнеслась повсюду. Люди на лодках разыскивали его тело. Не желая отдавать его на съедение рыбам, они стали бросать в реку пищу. Позже это стало традицией. В день памяти поэта проводятся соревнования на лодках-драконах. Этот день также связывают с изгнанием насекомых и вредителей, которые начинают появляться с приходом летнего периода.

15 числа восьмого месяца (середина октября) отмечают праздник Чжунцю (中秋, букв. «Середина осени»). На этот период приходятся крупнейшие в году полнолуния, поэтому на Чжунцю принято любоваться Луной, а также ее отражением в воде. Издавна в этот день пекут пряники с разными начинками юэбинь (月饼), которые символизируют Луну. Совместное поедание этих пряников связывается с единством и благополучием семьи.

После 1949 года в Китае стали отмечать праздники, связанные с образованием новой государственности. Самые известные из них: День основания КНР – 1 октября, День Народно-Освободительной армии Китая –15 августа. Также большое значение имеет Всемирный женский день 8 Марта.

Наиболее важными обрядами жизненного цикла у китайцев считаются празднование года со дня рождения ребёнка и свадьба. Через месяц после рождения ребёнка принято приглашать родных, накрывать стол и показывать младенца пришедшим. Когда ребёнку исполняется год, в присутствии родных и близких совершается обряд чжуачжоуэр (抓周儿). Перед малышом раскладываются разные предметы (нитки, деньги, еда, ручки, чашки, материя), после чего он должен потянуться к одному из них. Считается, что предмет, который он возьмёт, определит его будущую профессию. После этого гостей приглашали за стол, чтобы поесть лапшу долголетия (寿面).

Как и в других традиционных обществах, в Китае вплоть до середины ХХ века были распространены браки по договорённости родителей. Нормальным явлением считалось знакомство молодожёнов в день свадьбы, заключение договоров о свадьбе до рождения детей и т. д. Большое значение имели выбор даты, которую могли ожидать более года, и совместимость гороскопов. На стадии подготовки семья жениха должна пригласить сваху для знакомства с женихом, затем она по поручению жениха должна прийти в дом, где живёт невеста, чтобы узнать день её рождения и имя. Такие сведения были нужны для астролога, который по гороскопу определял, будет ли счастливым брак. Подготовка к свадьбе начиналась только после одобрения астролога. Традиционная китайская свадьба имеет очень сложную церемониальную часть, однако в современном Китае такие обряды почти не проводятся, соблюдаются лишь несколько важных элементов – путешествие невесты, поклонение предкам и проводы в спальню. Традиционная одежда на китайской свадьбе должна быть красного цвета (символ семейного счастья). Неотъемлемой частью является свадебный паланкин. Невесту в дом жениха нужно донести на руках в закрытом паланкине красного цвета. Обычно это делают от четырёх до восьми носильщиков. Чем больший путь они проделают, тем выше статус невесты. В паланкин невесту сажает сам жених. Процессию носильщиков сопровождают оркестр, родные и близкие. Во время движения они стараются шуметь и трясти паланкин, чтобы невеста почувствовала дискомфорт и просила о пощаде.

Главным обрядом в доме жениха считается поклонение предкам. В помещении устраивали специальный церемониальный стол, на который ставили вёдра с зерном. В них жених и невеста должны бросить несколько монет. Около вёдер ставили весы, зеркало, ткацкий станок и свечу. Жених вставал справа, невеста – слева. После этого под команду ведущего свадьбы молодожёны делали поклоны: первый – Небу, второй – родителям и фамильной дощечке на церемониальном столе, третий – друг другу. Эти три поклона считаются официальным началом брака. После поклонов молодых провожали в спальню. По традиции родственники в первые несколько часов собирались у дверей и подшучивали над новобрачными, а те, в свою очередь, могли им отвечать или сохранять молчание.

В последние годы в Китае всё большее распространение получает западный стиль свадьбы или совмещение традиционного и западного. Современные китайцы начинают свадьбу с фотосессии в разных костюмах, потом совершают обряд обмена кольцами в церкви или местном бюро записи актов гражданского состояния. Вторую половину дня проводят по китайским обычаям.

Активные процессы формирования современного китайского сообщества города Перми происходили во второй половине 1990-х годов. Местом компактного проживания и работы стал микрорайон Парковый, где оформился «китайский рынок», открылись китайские магазины и рестораны. В 1998 году гражданином КНР Ван Сэнем была зарегистрирована организация «Тяньма». Цели общества изначально были достаточно широки: «...содействие сотрудничеству между нашими народами, развитие народной дипломатии, международных обменов, объединение всех лиц китайской национальности, постоянно проживавших в Перми, а также имевших вид на жительство, расширение гуманитарных и экономических контактов, правовая, языковая, моральная, материальная помощь членам организации, содействие гармонизации межнациональных отношений и взаимообогащению национальных культур». Партнёром организации, по словам Ван Сэня, являлась Международная китайская корпорация по культуре и искусству, совместно с которой был организован визит пермской делегации, включавшей представителей администрации области, в провинцию Чжэцзян (КНР). Но данная организация фактически не являлась органом, представляющим китайскую общину, к началу 2000-х годов она перестала существовать.

В 2011 году в Перми инициативной группой китайцев зарегистрирована некоммерческая организация «Фонд поддержки и содействия гражданам Китайской Народной Республики НЕБО». Община регулярно проводит традиционные китайские праздники, помогает соотечественникам с оформлением документов для жизни и работы, содействует их социальной адаптации и интеграции.

При участии организации в Перми ежегодно проводится Новый год по лунному календарю, издана монография по истории китайцев, в 2012 году организован и проведён первый городской открытый форум «Пермь – Восток», посвящённый Китаю. В этот день для жителей и гостей города были организованы открытые мастер-классы по китайскому языку и культуре, представлена фотовыставка о Китае, организована презентация национальной кухни. Мероприятие посетил советник Посла КНР в России Ли Хай. В 2012 году пермские китайцы принимали участие в формировании выставочного стенда, посвящённого истории их соотечественников в Прикамье, в рамках проекта «Пермь – наш дом». На стенде были представлены традиционные китайские костюмы, предметы быта, имеющиеся в Пермском краеведческом музее, очерки по истории и культуре Китая.

В дни празднования Нового года по лунному календарю и Дня китайского языка китайцев приглашают для участия в тематических мероприятиях. В последние годы в Пермь приезжает всё больше студентов-иностранцев, в том числе из КНР, численность которых на конец 2017 года составляла около 100 человек. В 2015–2017 годах студенты-китайцы активно участвовали в общественной молодёжной жизни, представляли свою культуру на общегородских студенческих фестивалях – «Самобытная жизнь народов Прикамья», «Открытый мир», «Ёлка-фест» и др.

Большую работу по популяризации китайской культуры в Перми проводят Пермское общество дружбы с Китаем (работает с 1994 года) и Класс Конфуция МАОУ «Гимназия № 2» г. Перми (открыт в 2014 году). Класс Конфуция, в частности, организует международный экзамен по китайскому языку HSK, проводит открытые общегородские мероприятия – китайский Новый год, День китайского языка, День рождения Конфуция и др. За 2014– 2017 годы организацией открыты статуя Конфуция и постамент «Дружба» (композиция из китайской панды и русского бурого медведя), Чайная комната, библиотека китайской литературы и первый в России Музей национальностей Китая, украшением которого является коллекция кукол народов Китая в национальных костюмах.

Активно изучается история Китая. За последние годы сектором этнологических исследований Отдела истории, археологии и этнографии Пермского федерального исследовательского центра УрО РАН проведено немало исследований по истории китайцев в Перми. Так, в 2012 году выпущена монография «Китайцы на Среднем Урале в конце XIX – начале XXI века». Книга признана лучшей научной работой Пермского края среди молодых учёных по направлению гуманитарных наук. В 2014–2015 годах реализован грант Российского гуманитарного научного фонда по теме «Эпоха советско-китайской дружбы 1950– 1964 годов в историко-культурном наследии Прикамья», по итогам реализации которого был издан сборник статей российских и китайских учёных «Китайские рабочие в СССР: опыт антропологического осмысления» («中国工人在苏联：以人类学观点进行解读的尝试», 2015). Издано более 20 статей в российских научных журналах по истории и культуре Китая, в том числе в научных журналах КНР – «Journal of world people studies» (世界名族, 2015), «China Academic Journal Electronic Publishing House» (兰台世界, 2015), «Вестник Хэйхэского университета» (黑河学院学报, 2014).

Живя в Перми, китайцы продолжают сохранять свою культуру и язык, участвуют в общественной и культурной жизни города, представляя культуру своего народа на праздничных мероприятиях городского и краевого уровней.